— Да, — сказала она, — иногда я немножко устаю, но они правда славные ребята.

— Это сразу видно, — согласился инспектор, — прекрасные дети. И, похоже, неглупые. Если не возражаете, я потом задам им парочку вопросов. Мальчики иной раз замечают такое, чего взрослым никогда не углядеть.

— Я, право же, не думаю, что они что-нибудь видели, — забеспокоилась миссис Рамзи, — мы ведь не так уж близко живем.

— Но ваши садики соприкасаются.

— Да, соприкасаются, — согласилась миссис Рамзи. — Но там же забор.

— А вы знакомы с миссис Хемминг из двадцатого дома?

— Отчасти. Из-за кошек, да и вообще, то одно, то другое…

— Вы любите кошек?

— Боже сохрани. Дело совсем не в этом. Наоборот, она частенько жалуется.

— А, понятно. Жалуется. И на что же?

Миссис Рамзи побагровела.

— Дело в том, — взорвалась она, — что миссис Хемминг, по-моему, совсем свихнулась на этих своих кошках — у нее их целых четырнадцать штук! Разве так можно? Я и сама люблю кошек. У нас тоже раньше был кот, серый такой, полосатый. Отличный мышелов. Но она так над ними трясется — готовит им специальную еду и ни на шаг их от себя не отпускает. Конечно, кошки вечно пытаются удрать. Я их вполне понимаю. А мои мальчики никакие не живодеры, они ни за что не стали бы мучить кошку. Да и вообще, разве кошка так просто даст себя в обиду? Кошки очень умные животные, если, правда, по-умному с ними обращаться.

— Вы, безусловно, совершенно правы, — согласился инспектор и продолжал:

— Во время каникул вам, наверное, приходится нелегко. Ведь мальчиков нужно и кормить, и развлекать. А когда они возвращаются в школу?

— Послезавтра.

— Вот тогда-то вы и отдохнете.

— Непременно, несколько дней вообще ничего делать не буду.

Второй молодой человек, который молча записывал их беседу, вдруг вступил в разговор, так что миссис Рамзи даже вздрогнула от неожиданности.

— Вам бы нанять девушку-иностранку. Вы слышали про метод погружения в языковую среду? Они устраиваются на работу в семьях, чтобы подучить английский.

— Может быть, и стоило бы попробовать… — задумалась миссис Рамзи, — хотя я, честно говоря, не очень доверяю иностранцам. Мой муж надо мной смеется. Впрочем, он знает их куда лучше, чем я. Я почти не бывала за границей, а он вечно в разъездах.

— Его и сейчас нет дома?

— Нет. Ему еще в первых числах августа пришлось уехать в Швецию. Он инженер-строитель. Жалко, тогда как раз начались каникулы. А он так хорошо управляется с детьми. По-моему, играть в электрическую железную дорогу он любит даже больше, чем они. Иногда эти рельсы, туннели и станции занимают всю прихожую и еще часть вон той комнаты. Только и смотри, чтобы не споткнуться. — Она покачала головой и снисходительно прибавила:

— Мужчины ведь совсем как дети. — Когда же он вернется, миссис Рамзи?

— Этого никогда не скажешь. — Она вздохнула. — Иногда мне очень… трудно.

Голос ее дрогнул. Колин пристально посмотрел на нее.

— Мы не станем больше отнимать у вас время, миссис Рамзи.

Хардкасл встал.

— Ваши сыновья покажут нам сад?

Билл и Тед, ждавшие в прихожей, с восторгом согласились.

— Правда, — сказал Билл извиняющимся тоном, — он не очень большой.

Чувствовалось, что миссис Рамзи делает робкие попытки содержать свой участок в приличном виде. С одной стороны дорожки шел бордюр из георгинов и маргариток. Небольшая лужайка была подстрижена — правда, не очень ровно. Дорожку не мешало бы прополоть. Повсюду валялись игрушечные самолеты, космические корабли и прочие достижения техники, явно уже побывавшие в употреблении. В дальнем конце сада росла яблоня с аппетитными румяными яблочками, а еще дальше — груша.

— Вон он, — сказал Тед, указывая в просвет между яблоней и грушей, в котором отлично просматривалась задняя стена дома мисс Пебмарш, — вон он, девятнадцатый дом, где убийство.

— Отсюда его очень хорошо видно, правда? — сказал инспектор. — А из окон второго этажа, наверное, еще лучше.

— Лучше, — подтвердил Билл. — Вот если бы мы вчера были дома и смотрели в окно, мы бы точно что-нибудь увидели. Но нас не было. — Мы ходили в кино, — пояснил Тед.

— А он отпечатки пальцев оставил? — поинтересовался Билл.

— Оставил, но нам они не очень помогли… А вы вчера выходили в сад?

— Да, мы все утро играли то дома, то в саду, — ответил Билл, — только мы ничего не видели и не слышали.

— Если бы мы днем остались дома, то услышали бы, как кричат. — Тед явно жалел об упущенной возможности. — Ух и здорово же, наверное, кричали!

— Вы знаете в лицо мисс Пебмарш, которая живет в том доме?

Мальчишки переглянулись, потом кивнули.

— Она слепая, — сказал Тед, — но ходит по саду как все, даже без палки. Однажды мячик нам подкинула. И совсем не ругалась, ничего такого.

— А вчера вы ее видели?

Мальчишки помотали головами.

— Утром ее не увидишь, она на работе, — объяснил Билл, — она только после чая в сад выходит.

Колин тем временем осматривал резиновый шланг, который был протянут от крана в доме; конец его лежал возле груши.

— Что-то я никогда не слышал, что груши так уж необходимо обильно поливать, — заметил он.

— Да это так, просто, — пробормотал Билл, слегка смутившись.

— Но, с другой стороны, — продолжал Колин, — если влезть на это дерево… — Он глянул на мальчишек и неожиданно ухмыльнулся, — замечательная штука, как раз чтобы обливать кошек, верно? Мальчишки неловко переминались с ноги на ногу и смотрели куда угодно, только не на Колина.

— Ваша работа? — допытывался Колин.

— Им совсем не больно, — буркнул наконец Билл. — Ведь это же не катапульта, — прибавил он тоном оскорбленной добродетели.

— Но раньше, кажется, у вас и катапульта была?

— Ненастоящая, — успокоил его Тед, — мы никогда ни в кого не попадали.

— Значит, вы тут развлекаетесь со шлангом, а потом миссис Хемминг приходит и жалуется?

— Она всегда жалуется, — заметил Билл.

— Вы иногда забираетесь в ее сад?

— Только не через эту проволоку, — неосторожно брякнул Тед.

— Но вы бываете в ее саду, да? Как вы туда пробираетесь?

— Ну, тут можно перелезть через забор… К мисс Пебмарш. А уж оттуда ничего не стоит попасть к миссис Хемминг. Там в одном месте проволока порвалась.

— Молчи, дурак, — остановил его брат.

— Полагаю, вы стали после убийства собирать улики? — спросил Хардкасл.

Мальчишки переглянулись.

— Готов поспорить, что, когда вы пришли из кино и обо всем узнали, вы отправились прямиком в сад мисс Пебмарш и облазали там каждый кустик.

— Ну… — Билл выжидательно замолчал.

— Дело в том, — сказал Хардкасл серьезно, — что вы могли найти что-нибудь такое, чего мы не заметили. Я бы очень хотел посмотреть на ваши… э-э… вещественные доказательства. Билл наконец решился.

— Тащи, Тед, — сказал он. Тед умчался исполнять приказ.

— Только у нас нет ничего такого особенного, признался Билл. — Мы ведь просто играли.

Он с тревогой посмотрел на Хардкасла.

— Ничего страшного, — утешил его инспектор, — в нашей работе всегда так. Сплошные разочарования.

Билл сразу успокоился.

Примчался Тед. Он передал инспектору грязный носовой платок, завязанный узлом. В платке что-то позвякивало. Хардкасл развязал его и под внимательным взглядом обоих мальчуганов высыпал содержимое.

В платке оказались ручка от чашки, осколок тарелки с рисунком — ивовой веткой, сломанная тяпка, ржавая вилка, монетка, прищепка, кусочек радужного стекла и половинка ножниц.

— Очень интересная коллекция, — сказал Хардкасл поощрительно.

Чтобы не обидеть выжидательно застывших мальчишек, он отложил в сторону кусочек стекла.

— Это я заберу с собой. Возможно, он имеет отношение к делу.

Колин заинтересовался монеткой.

— Она не английская, — пояснил Тед.

— Не английская, — подтвердил Колин, посмотрел на Хардкасла и добавил:

— Пожалуй, ее мы тоже возьмем.